Ожерелье, кокошник, венец… От поэтичных названий веет стариной и какой-то тайной. На память приходят образы русских красавиц в уборах, унизанных скатным жемчугом. И кажется, что вся эта волшебная, сияющая красота осталась только в музеях, рассказах и сказках про царевен, боярынь и купчих. Оказывается, нет. Сегодня мы в гостях у Галины ВАСИЛЬЕВОЙ.
В доме уютно пахнет свежим хлебом и корицей. Кот Тиша лежит, свернувшись клубочком. В красном углу — божница, и всюду вещицы ручной работы: рушники, прихватки, куклы — большие и совсем малышки.
— Это Травница — она здоровье бережёт, Радужница — её вывешивали на улицу с просьбой о дожде. Огневица, или домашняя Масленица, — знакомит Галина нас с местными обитателями. — Традиция, культура… Это ведь не кино и концерты, а то, как ты живёшь. Мама очень любила танцевать и стряпать, а я сейчас пеку хлеб на закваске, занимаюсь народными праздниками, играми, хороводами…
Угощая нас вкусным, заваренным на травах чайком вприкуску со сладкими плюшками, хозяйка рассказывает о том, как началась её «народная жизнь». Отец любил рисовать и музыку, мечтал учиться изобразительному искусству, но время было послевоенное, поступил в аносовский техникум, всю жизнь работал инженером. Сумел самостоятельно освоить нотную грамоту, писал картины, занимался резьбой по дереву.
— И нас с сестрой учил музыке. Рисовал с нами. Сейчас я понимаю, что родители старались дать нам максимально возможное… С пяти лет мы уже ходили на лыжах, летом плавали через пруд на лодке, ходили на Таганай и Александровскую. Ещё бассейн, фигурное катание…. Но спортсмена-походника из меня не вышло, а вот рисование к душе пришлось. Поступила в педучилище на худграф. У нас были очень хорошие учителя — так всю жизнь и рисую, занимаюсь разными видами творчества. И конечно, учитель — это пожизненно. Что сама узнала — сразу другим несу.
Когда лет 12 назад переехали из квартиры в дом, говорит, пазлы будто сложились. Всё здесь вдохновляло: и крынки, и чугунки, лампа керосиновая, утюг без электричества — на углях. За водой на колодец ходили с журавлём, а печку до сих пор топят.
Первые 10 лет Галина занималась куклой-мотанкой — народной, авторской, обереговой. Сама изучала и вела мастер-классы. В последние годы увлеклась изготовлением реплик старинных головных уборов. Прошла несколько обучений. Мечтала хоть разочек увидеть их вживую. И вот мечта сбылась! Съездила в Санкт-Петербург на выставку коллекции Шабельской. Красота неописуемая! А когда встал вопрос, что делать дальше, попался на глаза мастерице самый ранний из известных нам женских головных уборов уральских казачек. Это уральская казачья сорока. Особо, признаётся, душа поёт, когда жемчугом её вышиваешь.
— Думаете, на Урале не было ничего красиво достойного? Было! Почему взялась за сороку? Во-первых, потому что уральская! Ну и спортивный интерес. Разбираться в конструкции, не имея пошагового описания изготовления и возможности посмотреть вживую, — та ещё головоломка! Даже размеры все делала вприкидку, на глазок. Но чем больше вопросов, тем интересней работа.
С любопытством рассматриваем. Надо сказать, конструкция ещё та: современным барышням с первого раза и не разобраться. Больше поражает красота изделия. А Галина, видя заинтересованность, увлечённо рассказывает, поясняет, открывая нам, непосвящённым, секреты своего мастерства и, без преувеличения, другой мир.
Налобник сороки вышит в технике «сажение по бели». Узор растительный, симметричный относительно центра, как на всех сороках. Бусины стеклянные, натуральный жемчуг. Центральная розетка выпуклая. По бокам к налобнику пришиты «крылья» (лопасти), а к верхней части — «хвост» (позатылень). «Хвост» покрывает весь повойник — от макушки до затылка. По составу это парча, посаженная на хлопчатобумажный подклад. По периметру «хвост» украшен галуном с фестонами. Над налобником галун собран в складки: так формируется форма полукруга. «Крылья» сшиты из отрезов парчи, посажены на хлопчатобумажный подклад. По периметру «крылья» украшены галуном.
При создании изделий Галина сочетает как антикварные, так и современные материалы: лён, шёлк, хлопковый шнур, бисер, жемчуг, стеклярус, полудрагоценные камни и пайетки. Собирает их с миру по нитке: на специальных сайтах и в антикварных мастерских, на блошиных рынках, спрашивает у старушек — у кого что осталось. Друзья тоже, зная о её занятии, помогают. Лоскуток, как говорится, к лоскутку.
— Перламутр, натуральный жемчуг, парча, золотой шов. А знаете, он ведь раньше из золотых нитей крутился, — продолжает мастерица. — И это не боярское, не купеческое. Крестьянское! Вещи — сарафаны, головные уборы — передавались по наследству, собирались годами, и ценность у них была высокая. Если наступал край, можно было продать не задёшево.
Если честно, я не удержалась. Примерила наряды, покрутилась у зеркала. Красавица!
Напомним: фотоклуб «Пегас», развивающийся при газете «Златоустовский рабочий», занял седьмое место во всероссийском фотоконкурсе «Берега» из более чем 90 клубов со всей России! На сегодняшний день это самая высокая позиция коллектива златоустовских фотографов за всю историю участия в этом конкурсе
Фото Евгения Толкачёва
