Владимир Горбунов показывает ворох писем: куда он только не обращался за эти годы! А начинала переписку с разными ведомствами ещё его мать. Она так и скончалась, не узнав ничего о судьбе своего погибшего супруга. Трагическая история уходит корнями в далёкий 1941 год. Он поломал много судеб — стёр их, не оставив следа. Но, оказывается, через завалы времени иногда чудо случается.
Над городом кружили сотни вражеских самолётов, их шум перекликался с рычанием фашистских танков. Шла быстрая эвакуация под вражеским обстрелом. Так прошло утро 22 июня 1941 года для семьи Горбуновых. Тогда Мария Ларионовна и четырёхлетний Володя видели отца в последний раз.
Сам Иван Горбунов был из посёлка Новопесковский Курганской области. Но родители его были из Златоуста. В 1929 году Иван Петрович поступил в училище и по его окончании в 1933 году сразу же был отправлен на место службы как кадровый офицер. В городе Куйбышеве он встретился со своей будущей женой Марией Ларионовной, а через несколько лет у них родился сын Владимир.
Когда началась война, Иван Петрович вместе с семьёй находился в Литве, на границе с Германией. Он был командиром батальона 741-го стрелкового полка 128-й стрелковой дивизии. Он служил, но сердце было неспокойно. В самом начале вражеского налёта глава семейства забеспокоился: в общей неразберихе он смог выслать машину за родными. Военный заранее наказывал жене в экстренной ситуации хватать сына и бежать на Урал, к его отцу. Так под обстрелом матери с сыном удалось добраться до станции и сесть на поезд.
— Когда мы уже были в пути, началась бомбёжка. В некоторые вагоны попали снаряды, и их пришлось отцеплять. Я мало что помню, совсем маленьким был, что-то мама при жизни рассказывала. Тогда нам повезло — остались живы, — предаётся воспоминаниям Владимир Горбунов.
Примерно в октябре семья добралась до Златоуста. Там поселились в доме отца Ивана Петровича. Когда жизнь потихоньку начала успокаиваться, пришла новая беда — «похоронка». Для Марии Ларионовны стало ударом известие о том, что супруг пропал без вести в июле 1941 года. Не смогла она выдержать такого горя и долго болела. Свёкру пришлось и того хуже: он пережил сразу несколько трагических известий («похоронки» пришли на всех сыновей). Уже потом, когда горе немного отпустило, старик высадил рядом с домом в честь них тополиную аллею.
Но точка не поставлена
Всю свою жизнь Мария Ларионовна пыталась найти хоть какую-то информацию о своём муже, но тщетно. Дело продолжил сын. Упорные попытки увенчались успехом. В преддверии 9 мая минувшего года пришло известие, пролившее свет на тяжёлую долю отца. Выяснить удалось следующее.
Бойцы дивизии, где служил Иван Петрович, погибли в первые же дни войны. Они попали под удар врага: в общей сложности на советские позиции наступало около 600 танков. Кто уцелел, попал в окружение и был захвачен в плен. Боевым товарищам оборонявшиеся по линиям связи успели сообщить: «Немецкие танки окружили штаб».
И потом — тишина. О судьбе несчастных ничего не было известно. Под покровом тайны хранилось страшное. Одно из писем Владимиру Ивановичу пришло из архива немецкого Арользена — международного центра документации о преследованиях национал-социалистического режима. Выяснилось, что Ивана Горбунова отправили в концлагерь «Дахау» в Баварии. В феврале 1942 года были застенки гестапо: офицеров переводили туда «как непокорных и неблагонадёжных». В годы войны там находилась немецкая школа снайперов, которые отрабатывали свою меткость на живых мишенях. Жертвами становились военнопленные.
По штампу, найденному на карточке из концлагеря, говорилось, что 16 февраля 1942 года Ивана Петровича казнили (расстреляли). Информацию сохранил мемориал бывшего лагеря: там был список пленных. Всех расстрелянных в те годы захоронили в братской могиле.
Сегодня Владимир Иванович с гордостью вспоминает отца. Главное дело жизни завершено: память сохранит судьбу погибшего офицера для потомков. Теперь следующий этап — вернуть фамилию Горбунова на Аллею Славы. Ранее она там была, но в очередную годовщину празднования Победы верный сын упоминания о родителе не обнаружил. Сегодня он обращается в различные инстанции, чтобы исправить это досадное упущение.
