В эти январские дни наша страна отмечает 75 лет полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Сколько бы ни прошло лет — забыть это невозможно. В нашей семье память о погибших в блокаду — святая тема. Помним своего отца, который погиб, защищая Ленинград.
Шайдуллу Баяновича Баянова взяли на фронт в июне 1941 года, когда мы жили в Ленинградской области: родители приехали сюда в годы первой пятилетки на строительство Волховской ГЭС по вербовке из Башкирии. Папа и мама не знали русского языка, но были порядочные, честные труженики — простые рабочие. Воспитывали нас — пятерых детей.
В надежде, что война будет недолгой, женщин с детьми вывезли в лес и поселили в землянках. Всё время хотелось есть, питались ягодами, кореньями. Иногда, когда было поспокойнее, мы разводили костры и варили похлёбку. Хлеба и картошки не было. Там и прожили всё лето. Но детям надо было идти в школу, поэтому осенью все вернулись в деревню. Мне было восемь лет, и осенью я пошла в первый класс в соседнюю деревню Лендовщино.
Война продолжалась, всё чаще пролетали немецкие самолёты, всё сильнее грохотали орудия, днём и ночью немцы бомбили Ленинград и его окрестности. Когда в небе появлялись немецкие самолёты, мы, идя в школу, прятались в канавы и под мостики. Солдаты часто помогали нам, провожая перепуганных и зарёванных, домой. Если бомбёжка заставала в школе, во время уроков — бежали в укрытие. Несмотря на голод, холод и бомбёжки, в 1942 году я окончила первый класс.
Всю жизнь буду помнить случай, как мама пошла за пайком в сельсовет, в деревню Коваши, но не донесла его домой — паёк выхватил солдат, сидевший на обочине дороги. Мама закричала, ведь от этого пайка зависела наша жизнь, на крик прибежали бойцы. На другой день этого солдата вели через нашу деревню под конвоем в штаб — он оказался дезертиром.
5 августа 1942 года нас эвакуировали, и я до сих пор не могу понять, как мама смогла нас не растерять на дорогах войны, с грудным ребёнком на руках… Из Ленинграда она добралась до Башкирии, до своих родных мест. Сначала нас везли на барже по Финскому заливу, потом на катерах по Ладожскому озеру, по «дороге жизни». В какой – то момент внезапно началась бомбёжка. От страха и паники люди падали в воду. Мама была возле нас, старалась заслонить нас собой. В тот день утонуло несколько катеров. В этой суматохе я потеряла свой портфель, в котором хранились фотографии и письма отца с фронта. Письма папа писал на арабском языке, ведь русского языка он не знал.
Помню, когда в июне 1941 года папу срочно призвали на фронт, он собрал всех нас, сварил нам кашу манную, обнял и каждого поцеловал. Не забуду его прощальный печальный взгляд, который как бы говорил: «Живите долго, я вас буду оберегать…». Больше мы его не видели…
Долгие годы мы не знали о месте захоронения нашего папы. И только в 2005 году благодаря обществу «Память сердца» нам стало известно, что 42-летний уроженец Башкирии, наш отец Шайдулла Баянович Баянов погиб в бою при обороне Ленинграда 27 июня 1942 года, похоронен в Санкт-Петербурге на Пискарёвском мемориальном кладбище и занесён в Книгу Памяти Ленинградской области. Накануне 60-летия Победы общество «Память сердца» под руководством В. М. Новиковой и при материальной поддержке губернатора Челябинской области П.И. Сумина организовали детям войны поездку к месту захоронения отцов, погибших в Ленинградской области. Мы, три сестры, побывали на Пискарёвском кладбище, на могиле нашего отца. Как мы были рады этой поездке. Возникло такое чувство, будто смогли вновь встретиться с нашим отцом. Было и радостно, и грустно, и больно.
Жаль, что мама не дожила до этого дня! Наша маленькая, хрупкая мама сберегла нас во время страшной войны, воспитала, выучила, вывела в люди. Всю жизнь она скиталась по чужим углам, но никогда не жаловалась на трудности, не просила помощи у государства. Откуда брала силы?! Ждала и верила, что вернётся муж. Эта вера, видимо, придавала ей силы духа. Думаю, всем матерям того тяжелого времени Родина должна поставить памятники по всей нашей большой стране.
Фануза Шайдулловна Мустафина, житель блокадного Ленинграда.